— Миша, ты собираешься сообщать своей жене о наших с тобой отношениях? – Люба была настроена решительно.
— Пойми, сейчас неподходящий момент. Оля только родила, у нее молоко может пропасть, — было видно, что диалог Мише не нравится, но понимал, разговора избежать не удастся.
— Он уже шесть лет неподходящий! – Люба выпустила пар и уже говорила спокойнее.
— Ну, потерпи чуток, все наладиться… — уверял Миша, а сам радовался, что так быстро удалось закончить неприятный разговор…
Звездочка из Сибири
Суровый послевоенный 1948 год. Омск. Обычному строителю и швее было сложно сводить концы с концами, но супруги с нетерпением ждали появления на свет первенца.
Любашка была особенной. Она мечтала стать балериной и танцевать на сцене большого театра, собирала открытки и газетные вырезки с фотографиями звезд балета.
Семья жила скромно, как и большинство в те годы. Что уж говорить про телевизор, конечно, в семействе его не было. Смотреть фильмы все соседские девчонки и мальчишки бегали в дом к глухонемой девочке за оврагом. Люба даже выучила язык жестов, чтобы подружиться с хозяйкой телевизора и прибегать в гости чаще.
Люба упрямо твердила, что вырастет и станет артисткой. Родители же мечтали, что дочь получит более серьезную профессию, выйдет замуж. Но кто же такую возьмет? Ноги кривые, худая, вовсе не красавица. Такого мнения о себе была будущая звезда.
Любе приходилось несладко, она была старшим ребенком в семье. Обязанности по дому, ответственность за младших.
В свободное время девочка устраивала настоящие концерты, посмотреть на которые сбегались все соседи.
К шестнадцати годам с огромными усилиями Люба уговорила отца и мать отпустить ее на учебу в столицу. Переделав школьную форму в кокетливые платья, будущая звезда отправилась покорять Москву.
Вот только столица Союза не спешила распахивать свои объятия сибирячке. Несколько ночей Люба ночевала на вокзалах, ела в закусочных.
Не сразу все устроилось
Удача упрямо отворачивалась от Любы. Она опоздала на вступительные в ГИТИС. Твердо понимая, что второй раз в столицу ее никто не отпустит, будущая актриса решила поступать во Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства.
Актриса вспоминала: «Я помчалась туда. Господи, что я только не вытворяла, чтобы меня взяли. Танцевала шейк, пела под Зыкину, под Робертино Лоретти. От смеха все лежали. И, несмотря на то, что коллектив формировался из профессиональных артистов, меня взяли…»
Энергичную девушку тут же зачислили на вокальное отделение мастерской. Так вышло, что голос будущей звезды еще не закончил мутировать, и медики запретили ей петь. Пришлось стать актрисой разговорного жанра. Завершив обучение, Полищук несколько лет вела театрализованные программы.
В 1967 году пришлось снова вернуться в родной Омск. В этот раз у нее уже была работа, будущий муж. Тандем с Валерием Макаровым был более чем успешным, они вместе выступали в местной филармонии, пели. Казалось, что счастье улыбнулось…
Счастье не с первой попытке
Однокурсник по творческой мастерской сумел покорить сердце омички. Любовь стала супругой Валерия Макарова. Вскоре и Лешка родился.
Супругом приходилось много гастролировать, и маленького Алексея родители отдали на воспитание бабушкам и дедушкам. Первые годы сын пары провел в доме дедушки Григория и бабушки Ольги. Позже супругам дали квартиру в Омске.
Алексей вспоминал: «Кроме мамы, с нами жили ее сестра тетя Валя, брат Толик и кот Василий. Тетя Валя работала в отделе технического контроля на авиационном заводе, а дядя Толя пропадал на сезонных заготовках. Я в нем души не чаял…».
Неустроенность и гастрольный образ жизни не самым лучшим образом сказывались на семейном благополучии. Валера стал выпивать, порой и руку на жену мог поднять.
Лешка был совсем маленьким, когда мать, устав терпеть пьянство отца, побои и, загулы, ушла от него. Дальше оставаться в Омске Люба не хотела.
В этом городе ей было тесно. Она рвалась в столицу… Тем более, директора Омской филармонии пригласили руководить Росконцертом в Москву, и он звал за собой некоторых артистов Омской филармонии, в том числе и Любу.
Полищук собрала сына и отправилась в столицу. Теперь она знала, куда идти и что делать. «…Когда мы с мамой переехали в Москву, отец ни разу не изъявил желания посмотреть на меня, поговорить, поинтересоваться, что у него там выросло», — вспоминал Алексей.
Пагубная привычка сделала свое дело, и первый супруг актрисы ушел из жизни совсем молодым. Ему было чуть больше сорока лет.
Об обидах сына
Строить карьеру с маленьким ребенком на руках в совершенно чужом городе было безумно сложно. Материнское сердце разрывалось, но Полищук была вынуждена принять решение, о котором после многократно сожалела. Она отдала сына на воспитание в школу-интернат.
Алексей и сам рассказывал, что был сложным подростком, но казенная жизнь его чуть не доканала: «Когда она понимала, что я превращаюсь в неуправляемого подростка, начинала кричать. И я в этот момент боялся ее до судорог, потому что она была очень звонкая, а энергетика страшнейшая, которая и мне передалась».
В интернате Алексею приходилось несладко. Некоторые педагоги за норму считали варварские методы наказания детей. Хуже того, что и сами дети считали это правильным.
Он даже матери не считал нужным рассказывать обо всех ужасах, которые творятся в приличном с виду заведении за закрытыми дверями. Во многом психологическая травма, полученная в детстве, так и не позволила Алексею Макарову построить счастливую и полноценную семью.
Повороты судьбы
Пока сын жил в интернате, Люба строила карьеру. Актриса справлялась с любой ролью, позже она даже поступит в ГИТИС на курс Олега Табакова.
Актрисе было двадцать пять, когда она первый раз снялась в кино. Карьера Любы стала активно развиваться после роли в «12 стульях». Режиссеры актрису стали приглашать в кино с завидным постоянством, но вот худсовет не всегда утверждал из-за «несоветской» внешности.
Хотя были и другие точки зрения. Уверяли, что у Любы произошел конфликт с кем-то из руководства Мосфильма. Были и те, кто уверял, что актриса умудрилась отказать в близости кому-то из партийной верхушки.
Что есть правда, а что вымысел – не берусь судить, но факт остается фактом, на долгие годы актриса становится звездой эпизодических ролей.
Зато в театре у Любы все складывалось прекрасно. Здесь и роли для нее находились, и вниманием мужчин она не была обделена.
…Был самый обычный вечер. Люба в колготках, белых рейтузах и гусарском кивере выступала на сцене Театра Советской Армии в компании точно также разодетых девиц. Она получала искреннее удовольствие. Она всегда получала удовольствие, выходя на сцену.
После выступления актриса уже собиралась выходить из театра, когда услышала за спиной мужской голос…
— Извините, вы Люба Полищук? — лысый мужчина в очках в упор смотрел на женщину.
— Да, а как вы узнали? – заинтересовалась актриса, широко улыбаясь незнакомцу.
— Это неважно. Я приглашаю вас на работу в Театр миниатюр, — мужчина говорил уверенно.
— Я согласна! – Люба даже не считала нужным скрывать восторг, который вызвало это предложение.
Так состоялось знакомство Полищук и Левитина, которое выльется в длительный роман…
Любовный треугольник
Миша Левитин не скрывал своего восхищения актрисой. Почти сразу она стала играть главные роли. И, быть может, эти отношения вылились бы во что-то более прочное и продолжительное, если бы режиссер уже не был женат…
Ольга Остроумова, как и полагается, узнала о романе между мужем и Любой позже всех. Она, кстати, играла в том же театре. Это был не первый роман на стороне, но в отношениях с Полищук было все иначе, женщина это понимала. «Оля, открой глаза, твой муж не стесняясь к Полищук бегает», — говорили ей «доброжелатели».
У супругов на тот момент уже подрастала совместная дочь. В попытке сохранить семейную идиллию актриса рожает сына.
Конечно, Люба, рассчитывавшая, что ее любимый мужчина вот-вот разведется и уйдет к ней, понимала, теперь момент развода откладывается на неопределенный срок.
Левитин собирался ставить «Мастера и Маргариту», Люба рассчитывала получить роль Маргариты. И режиссер даже пообещал ей ее, но в дело вмешалась Оля. Она настояла на том, чтобы главную героиню отдали ей…
— Любушка, прости, мне пришлось отдать роль Маргариты Ольге. Тебе досталась роль Бегемота, — Миша понимал, что перегибает палку, но даже не представлял, на сколько…Люба тут же ушла из театра.
С Владимиром Климашенко, цыганом по происхождению и певцом по призванию Люба проживет несколько лет. С первого взгляда он влюбился в синеглазую красавицу и добился взаимности. Именно с подачи певца актриса забрал сына из интерната и устроила в дневную школу.
Климашенко рассказывал: «Я хотел, чтобы она родила. Но Люба отнекивалась, мол, пока не время, нужно встать на ноги. И вот это все тянулось. Она работала на износ. Я просто взял и ушел. Но потом очень сожалел о своем решении».
Последний шанс на счастье
С художником Сергеем Цыгалем все было иначе. Спустя год после знакомства на свет появилась дочь Мариэтта. Все бытовые проблемы супруг взял на себя, спокойно переносил даже тот факт, что его, уже именитого художника и добившегося на своем поприще известности, чаще называли лишь «супруг Полищук».
Увидев Любу в картине «Эзоп», Сергей был очарован. Благодаря общим знакомым художник смог познакомиться с актрисой.
Люба и Сережа были из разных социальных слоев. Он – интеллигент, привыкший, что на его столе всегда стоит все самое лучшее и обеды только ресторанного формата. Она, привыкшая перекусывать на ходу бутербродом из колбасы и залихватски открывать консервным ножом банку сайры.
Вскоре выяснилось, что Люба в положении. Она готова была, что Сережа исчезнет сразу, как услышит новость. И тот исчез, но ровно на пятнадцать минут, чтобы купить букет любимой женщине и подготовить речь с просьбой выйти за него замуж…
В карьере тоже все складывалось успешно. От предложений о сотрудничестве у Любы не было отбоя.
Всегда улыбающаяся, красивая артистка держала марку до последнего. Только близкие знали о тех болях, с которыми она боролась последние годы.
В нулевом году Любу попала в аварию, получила травму позвоночника. Вышла на работу, так и не долечившись. Спустя несколько лет диагноз – саркома позвоночника. Были операции, «химия», но это они не спасло.
Сын актрисы вспоминал: «Мама – вся на блокадах, с дикими болями в спине, весь вечер провела с гостями нарядная, в туфлях на каблуках, да еще хохотала и пела…».
Последние свои дни актрисы провела в компании мужа и детей. Ей было всего пятьдесят семь лет. По словам сына актрисы, не всем мужчинам под силу вести себя так достойно и не ломаться…