21 мая 1937 года на Северный Полюс высадились советские полярники: Иван Папанин, Эрнст Кренкель, Петр Ширшов и Евгений Федоров. Им предстояло провести в Арктике на дрейфующей льдине целый год.
До советских полярников еще никто не пробовал жить на дрейфующей льдине. Поэтому невозможно было представить, как будет проходить это рискованное путешествие.
Утром 1 февраля 1938 года дежуривший всю ночь Иван Папанин разбудил остальных. Под палаткой раздавался странный скрип. Члены экспедиции вышли наружу и увидели, как буквально на глазах расползается глубокая трещина. Лед раскололся.
Радист Эрнст Кренкель срочно передал в Москву радиограмму. В результате 6-дневного шторма в 8 часов утра 1 февраля в районе станции поле разорвало трещинами от полуметра до 5 метров.
“Находимся на обломке длиной 300, шириной 200 метров. Будем переселяться в снежный дом. Координаты сообщу дополнительно сегодня. В случае обрыва связи просим не беспокоиться”.
Вечером из Москвы пришла ответная телеграмма, где полярникам сообщили о немедленном начале спасательной операции. На помощь к папанинцам отправились пароходы “Таймыр” и “Мурман”, ледокол “Ермак” и дирижабль “СССР В-6”. Но трещина катастрофически быстро расширялась.
На краю образовавшейся полыньи оказалась метеорологическая будка. На другом обломке остался указатель ветра. Отрезана антенна. Огромная льдина, на которой 8 месяцев назад высадилась экспедиция, была расколота на куски.
На спасение полярников были брошены все силы. Но дирижабль “СССР В-6”, вылетевший им на помощь, разбился недалеко от Кандалакши. Погибли 13 человек. Корабль “Мурманец” оказался затерт льдами Северного Ледовитого океана и унесен в Атлантику.
Льдина, на которой находился лагерь полярников, таяла буквально на глазах и стремительно неслась в Атлантический океан. Когда Папанин, Кренкель, Ширшов и Федоров соглашались на эту экспедицию, они понимали, что домой, возможно, уже не вернутся.
6 июня 1937 года. Северный полюс. 88 гр. 54 мин Северной широты. 20 гр. Западной долготы. В этот день в снегах Арктики взвился красный флаг и прозвучали оружейные залпы. Первая советская дрейфующая станция “Северный полюс -1” была официально открыта.
Идея снарядить долгосрочную полярную экспедицию на дрейфующую льдину появилась в 1935 году. Принадлежала она Отто Юльевичу Шмидту. Знаменитому исследователю Севера. Начальнику Главного управления Северного морского пути.
В 1934 году, когда в Охотском море затонул ледокол “Челюскин”, Шмидт, возглавлявший эту экспедицию, вместе с другими пассажирами в ожидании спасения провел на льду целых 2 месяца.
Тогда и возникла эта мысль. Раз неподготовленные люди, среди которых были и женщины, выжили в условиях суровой зимы, неужели опытным полярникам, закаленным мужикам это окажется не под силу.
В 1937 году даже добраться в эту точку представлялось маловероятным. Корабли застряли бы во льдах. А самолеты никогда не приземлялись на Северном полюсе.
Папанинцам предстояло стать первопроходцами и собрать научные данные о том месте земного шара, куда еще ни разу не ступала нога человека.
Полярникам предстояло жить на льдине в полной изоляции целый год. Связь с Большой землей только по радио. Эвакуация предусматривалась в единственном случае: если возникнет реальная угроза жизни полярников. Когда шла подготовка к экспедиции, о безопасности полярников, конечно, думали.
Летчики Михаил Водопьянов и Василий Махоткин на самолетах разведали маршрут до Земли Франца-Иосифа. Изучили условия полетов в Арктике, испытали навигационную аппаратуру. Одновременно началось строительство базы на острове Рудольфа. Кто отправится покорять Северный полюс, решалось на правительственном уровне.
Евгений Федоров — геофизик-метеоролог. Эрнст Кренкель — профессиональный радист, позывные которого знали радиолюбители во всем Союзе. Петр Ширшов — известный гидробиолог.
Руководителем экспедиции назначили Ивана Папанина. Иван Папанин родился и вырос в Севастополе. В середине 20-х годов впервые попал на Север, став заместителем начальника экспедиции по строительству радиостанций в Томмоте.
После горячки Гражданской войны, кровавых боев с Врангелевцами в Крыму Папанин был очарован суровой северной природой.
В 1926 году Правительство приняло постановление, которое точно фиксировало границы советских полярных владений. Однако мало заявить о приоритете. Нужно было еще убедительно доказать, что молодое Советское государство в состоянии освоить побережье Северного Ледовитого океана.
19 июня 1937 года. Полярная станция “Северный полюс -1”. В этот день над станцией должен был пролететь самолет Валерия Чкалова.
Знаменитый летчик совершал первый в истории беспосадочный перелет Москва-Ванкувер. Еще за неделю до этого события полярники получили важное распоряжение из Москвы: обслужить сводками погоды и радиосвязью перелет Чкалова через Северный полюс в Америку.
В 5 часов 50 минут утра над лагерем раздался гул самолетных моторов. Полярники выскочили из палатки, всматриваясь в небо. Но сам самолет так и не смогли увидеть. Помешала сильная облачность.
Папанин позже вспоминал: -Мы так ждали этой минуты. Нам должны были сбросить письма, газеты и, главное, спирт. А низкая и плотная облачность сделала нас невидимыми. Увез наше богатство Чкалов в Америку”.
В первые же дни обнаружилось, что весь немалый запас спирта, который папанинцы должны были взять с собой, из-за чьей-то ошибки остался на Большой земле.
Спирт был необходим для обработки химических колб и научных приборов. Но самое главное: в спирте планировали фиксировать мелкую живность, которую гидробиолог Ширшов поднимал со дна океана.
Что было делать. Неужели все исследования насмарку… Вместо спирта у полярников оказался внушительный бочонок превосходного армянского коньяка.
Чего не сделаешь во имя науки. Папанин обложился жестяными листами, трубками, плоскогубцами, банками. Вооружился паяльной лампой и соорудил самый настоящий самогонный аппарат.
Когда они вместе с Ширшовым, как заядлые самогонщики, под покровом полярной ночи принялись перегонять коньяк в спирт, Кренкель ушел в свою радиорубку со словами: -Я не могу смотреть на это кощунство.
Зато научная работа продолжилась. У самого Папанина не было ни образования, ни специальности. Он окончил только Земскую начальную школу.
Потом связался с беспризорниками и забросил учебу. Своей школой жизни он называл портовые мастерские и судостроительный завод, где несколько лет работал токарем.
В середине 20-х — начале 30-х годов Папанин участвовал в строительстве радиостанции Якутии. Руководил полярными станциями на на Земле Франца-Иосифа и на мысе Челюскин. Везде проявил себя выдающимся организатором. К тому же он прекрасно разбирался в людях.
В 1925 году Папанин отправился в Якутию, в поселок Томмот, строить новую радиостанцию. Вместе с ним поехала и жена Галина, всегда сопровождавшая мужа в его командировках.
В Якутии Папанину пришлось много разъезжать. Однажды, возвращаясь с большой суммой денег, он столкнулся в тайге с беглыми уголовниками.
Папанин был не один, а с несколькими строителями и женой. Правда, Галина была одета как все: мужские штаны, ватник, волосы скрывала шапка.
Но главарь бандитов что-то заподозрил. Стал пристально ее рассматривать. Почувствовав неладное, Папанин мгновенно сориентировался и спокойно обратился к жене: -Володя. Который час?
И сразу же переключил внимание главаря, предложив ему: -Браток. Отойдем, поговорим. “Браток” — любимое словечко Папанина. Это обращение с добродушной улыбкой моментально располагало собеседников.
О чем уж он говорил с главарем уголовников, Папанин так никому и не рассказал. Но, видимо, привел весомые аргументы. В поселок все вернулись невредимыми. И даже деньги остались в целости и сохранности.
15 сентября 1937 года. Полярная станция “Северный полюс -1”. 6 часов утра. Умывшись растопленным на огне снегом, Папанин отправился в пищевой блок готовить завтрак.
Начальник станции был еще и ее штатным поваром. Он даже специально прошел в Москве поварские курсы. Еду готовили на примусе. Помещение освещали керосиновыми лампами.
После завтрака у группы начиналась повседневная работа. Трудная и кропотливая. Метеонаблюдения, промеры океанских глубин, измерения параметров морской воды. Пробы обрабатывались в походной лаборатории. Все сведения Эрнст Кренкель по радиопередатчику передавал на базу острова Рудольфа.
Сеансы связи проводились по 3-4 раза в сутки. Самым изнурительным был ежедневный забор проб воды и морского грунта. Причем с разных глубин океана. Ни о какой автоматике в те годы и речи не шло. Все приходилось делать вручную при помощи лебедки.
Чтобы сделать отверстие для опускания прибора, нужно было сделать колодец метр на метр. А лед толщиной 3 с половиной метра. Это колоссальный объем работы.-Страшное дело — это лебедка.
Это тросик, которую вручную надо мотать. А глубина была и 4 тысячи метров. Вручную вдвоем и крутили. Отец на этой лебедке сердце “посадил”.
Теодор Кренкель. Сын Эрнста Кренкеля. Папанинцы работали по 16-17 часов в сутки. Кроме ежедневных исследований, они еще вели дневники.
Писали статьи для центральных газет “Правда” и “Известия”. И даже в духе того времени проводили партсобрания. Только перед сном успевали немного почитать или послушать музыку. У них был патефон.
Еще в Москве, увидев, сколько снаряжения Папанин собирается взять на Северный полюс, полярники ахнули: -Дмитрич! Куда тебе столько.
-Не мне, а всем нам. Вдруг что-то понадобится. А у нас этого нет. Посылки-то на Северный полюс еще не доставляют.
10 тонн грузов. На четверых.
-По заказу специально были изготовлены унты из собачьего меха. Но так как в палатке постоянно была вода, в них в палатке ходить было невозможно. Перед поездкой Иван Дмитриевич заказал калоши 48 размера. Над ним смеялись: -Это что, на слона?
А когда пришла пора, они их поверх унт надевали и так ходили. Полярники поняли, что он был прав. Потому что воды было очень много.
Валентина Романенко. Племянница Папанина.
-Мой отец и так не любил холод. А тут еще сырость страшная, от которой никуда не денешься. А вот аппаратура выдерживала.
Теодор Кренкель. Сын Эрнста Кренкеля.
Перед самым вылетом экспедиция пополнилась еще одним участником. Им стала собака. Ее подарили зимовщики с острова Рудольфа. Дружелюбный любопытный пес лез со всеми знакомиться.
-Какой веселый, — заметил Папанин.
Кличка “Веселый” и осталась за ней. На льдине пес доставлял немало хлопот. Он оказался вороватым и регулярно устраивал набеги на продуктовый склад.
Но ему все прощалось. Как и у всех собак, у Веселого были отлично развиты инстинкты. Он загодя чувствовал приближение снежных бурь, изменение давления, шторм.
Но главное, громким лаем предупреждал, когда на льдине появлялись незваные гости — белые медведи. Часто обходилось без происшествий. Хищников отгонял лай собаки.
Но однажды все-таки пришлось стрелять. Сразу три медведя подошли совсем близко к палатке. Запасы свежего мяса уберегли папанинцев от грозного полярного недуга — цинги.
31 декабря 1937 года. Полярная станция “Северный полюс -1”. Радиостанция работала без перерыва. Весь день Кренкель принимал поздравительные телеграммы. Больше ста штук.
Папанин колдовал над праздничным ужином. Открыл банку икры, достал сосиски, копченую грудинку, сыр, орехи, шоколад. Раздал каждому по 35 конфет “Мишка”. Перед тем как сесть за стол, Папанин прошел по лагерю, проверил все палатки, радиомачту, ветряк, укрепил лебедку.
Последние 2 недели ветер резко усилился. Метель наносила такие сугробы, что палатки каждый день приходилось выкапывать из-под снега. Даже самые видные исследователи Арктики не могли предположить, куда и с какой скоростью будет дрейфовать льдина.
Отто Шмидт считал, что дрейф папанинцев будет медленным. Льдина за год пройдёт лишь немного на юг. И тогда полярников можно будет снять с нее самолетами.
Но эти планы были нарушены. В январе 1938 года через пролив Рама станцию вынесло в Гренландское море. Тогда ученые еще не знали, что этот пролив — единственный глубоководный вход в Арктику.
Чем дальше к югу, тем быстрее двигалась льдина. В сутки она проходила 20 миль. Это 30 с лишним километров.
Когда в мае 1937 года полярники высадились на льдину, ее размеры составляли 5 километров в длину и 3 километра в ширину. Толщина — 3 метра.
К началу февраля 1938 года она была уже размером 300 на 200 метров. Дальше оставаться на ней было опасно. Из Москвы пришло сообщение: Начинаем спасательную эвакуацию.
К вам вышло зверобойное судно “Мурманец”. Оно будет патрулировать вдоль кромки льда. Однако “Мурманец” не смог пробиться к папанинцам. Его затерло льдами и вынесло в Атлантический океан.
На помощь спешили два мощных ледокола — “Таймыр” и “Мурман”. И даже подводная лодка. Каждый день на льдине мог стать для полярников последним. Вся страна, да и весь мир, следили за их дрейфом.
19 февраля 1938 года. Полярная станция “Северный полюс -1”. От льдины остался совсем небольшой осколок, шириной всего 30 метров. Она лопнула еще в четырех местах. Выйдя ночью из палатки, полярники увидели на небе лучи прожектора. Это подходившие ледоходы обыскивали льдины в поисках экспедиции.
Папанин схватил бидон с бензином, снял с себя меховую рубашку, намотал на палку, поджег и стал размахивать факелом. Рядом спешно разводили сигнальный костер. В 2 часа дня корабли достигли кромки льда и пришвартовались. С трапа спешили спасатели.
Папанин отвернулся. Не хотел, чтобы кто-то заметил его слезы. Российское господство в Арктике не дает покоя Западным странам. А начало ему было положено именно в 1937 году экспедицией Ивана Папанина.
14 марта 1938 годавсе участники экспедиции прибыли в Ленинград. А на следующий день — в Москву. Их встречали как героев. На Комсомольскую площадь столицы вышли более 100 тысяч человек.
На следующий день состоялся торжественный прием в Кремле. Сталин присвоил папанинцам звание Героев Советского Союза. А они подарили вождю своего друга — пса Веселого.
Академия наук СССР присвоила всем участникам экспедиции ученые степени докторов географических наук. Ведь тех научных сведений, которые они собрали за 9 месяцев, с лихвой хватило бы на десяток докторских диссертаций. Из Арктики они привезли 52 килограмма тетрадей с записями.
Иван Папанин был уверен, что его полярные экспедиции продолжатся. Однако помешала война. Папанина назначили уполномоченным Государственного комитета обороны по перевозкам на Белом море.
За организацию бесперебойного движения судов на трассе северного морского пути Сталин присвоил Папанину звание контр-адмирала.
После войны, уже в 50-х, судьба забросила бывшего полярника в Ярославскую область, в Борок. В этом поселке, расположенном на берегу Рыбинского водохранилища, работала небольшая станция Академии наук.
Станцию хотели закрывать, но Папанин настоял на том, чтобы она продолжала свою работу. Только в статусе институте. Сегодня этот институт носит имя Папанина.
Уже через пять лет после окончания войны, в 1950 году, программа дрейфующих станций была возобновлена. На лед Арктики высадилась экспедиция “Северный полюс- 2”. В 1954 году — “Северный полюс- 3”. Следующие станции работали уже по 2-3 года. В несколько смен.
На сегодняшний день программа “Северный полюс- 41” продолжают сбор научных данных. Нынешним полярникам, конечно, легче.
Многое изменилось. А папанинцам порой негде было согреться, негде высушить одежду. Что бы Иван Дмитриевич сказал, если бы довелось ему увидеть работу полярной станции “Северный полюс -41”.
Он бы восхитился, насколько далеко шагнул прогресс. Как продвинулась отечественная наука, которой он посвятил жизнь.
И, наверно, повторил бы слова, сказанные им однажды: «Никогда не утолится человеческая жажда познания мира. И чем лучше условия для исследовательской работы, тем большие результаты она принесет”.